Аудиокниги озвученные: Александр Воробьев (61 шт.)
Правила техники безопасности пишутся не просто так. За сорок лет трудового стажа я это хорошо усвоил.А вот один молодой олух забыл простое правило, что нельзя включать рубильник, который выключил не ты.И вместо обычного рабочего дня мне достался разряд тока, после
Правила техники безопасности пишутся не просто так. За сорок лет трудового стажа я это хорошо усвоил. А вот один молодой олух забыл простое правило, что нельзя включать рубильник, который выключил не ты. И вместо обычного рабочего дня мне достался разряд тока, после
Щипцов, высокий и крепкий старик, известный своей физической силой, во время спектакля внезапно почувствовал, что что-то оборвалось в его груди после конфликта с антрепренером. Вместо того чтобы дожидаться истерического хохота и обморока антрепренера, он поспешил
Правила техники безопасности пишутся не просто так. За сорок лет трудового стажа я это хорошо усвоил.А вот один молодой олух забыл простое правило, что нельзя включать рубильник, который выключил не ты.И вместо обычного рабочего дня мне достался разряд тока, после
Приключения благородного джентльмена-грабителя продолжаются! За хрустальной пробкой от графина — самой обыкновенной пробкой — идет напряженная охота. За ней охотится Арсен Люпен, известный как «благородный грабитель», за ней охотится таинственная дама с ребенком, за
Алексей Федотов – мастер захватывающих приключений в жанре фэнтези-магии и современного фантастического боевика! Вроде бы жизнь налаживается: теперь у него есть место, которое он смело может назвать своим домом. Есть те, кто стал его новой семьей. Есть верные друзья и
Первый роман цикла «Соболев»! Из успешного спортсмена в слабого мага – невероятная трансформация, правда?! Всё бы ничего, со всем можно смириться, но свои же люди, жаждущие моей смерти… Вчера у меня было все: деньги, слава, красивые девочки и отменные перспективы в
Летать на самолете – опасно. Так думал Артем, увлеченный онлайн-играми никудышный семьянин и по совместительству электромонтажник средней руки. Только в этот раз речь не о высоте. Ведь на борту самолета всегда может оказаться тот, кто называет себя Стрелком. Тот, кто
Мила была очень красивой рыжей девушкой. И за ней тянулся шлейф жутких слухов и обвинений. Весь поселок был уверен, что она – ведьма. В школе в нее были влюблены многие мальчики. Один из них сначала лишился глаза, а потом повесился. Другой был застрелен из-за ревности
Как определить жанр этого романа? Психологический? Мистический? Роман-головоломка, роман-откровение? А может, роман-глубина… С одной стороны, это захватывающий художественный текст с яркой интригой и неожиданным финалом. Но чем глубже ныряешь, тем больше удивительных
Описание Перед вами мемуары австрийца Карла Штайнера, который 20 лет провел на островах архипелага ГУЛАГ (Бутырка, Лефортово, Александровский централ, Соловки, «Норильлаг» и «Озерлаг»). Он начинал отбывать свой срок с сестрой Генриха Ягоды, заканчивал – с
Так называемыйзакон Мерфибыл впервые сформулирован и использован на авиабазе Эдвардс в 1949 году. Этот закон назван так в честь его создателя — капитана Эдварда Мерфи, бывшего в то время инженером на проекте MX981 ВВС США. Целью проекта было определение максимальной
Изысканный и самобытный литературный стиль А. П. Чапыгина, русского прозаика, автора исторических романов, высоко ценили Максим Горький и Александр Блок, упоминал в своем творчестве Сергей Есенин. В авантюрном романе «Гулящие люди» раскрылись лучшие стороны таланта
Андре Мальро-один из немногих французских писателей, кому удалось — через пережитое лично — дать свою философскую и художественную интерпретацию всему XX столетию. Герои романа «Королевская дорога» пускаются в опасную экспедицию по ограблению древних кхмерских храмов.
Повесть русского писателя Д. В. Григоровича, посвящённая трагической судьбе обнищавшего крепостного крестьянина. Опубликована в 1847 году в журнале «Современник».
Что же спасатели? Неужели Бросили нас, ушли. Разуверились, не сумели К нам пробиться сквозь толщу земли? Из песни "Авария на Нью-йоркской шахте" Группа "Би джиз".
Мы поднялись на гору, в ветер. Над моим плечом, обгоняя нас, светящейся лентой летели искры Доновой сигареты: ветер, мистраль — черный, стылый, наполненный яростными ледяными пылинками, — дул в полную силу.
Мы сидели не на веранде, а в зале — Монктон, боцман, Карл, Джордж, я и женщины — три женщины в жалких побрякушках, из тех, кто знается с матросами и с кем знаются матросы. Мы говорили по-английски, а они не говорили совсем.
И теперь с тихим, слабым, приглушенным, деликатным звуком ушел свет, и в какой-то исчезающий миг на него повеяло зловещим, мрачным запахом погубленных цветов; и тут он осознал, что монотонно бубнящий голос затих. «В моем собственном доме, — подумал он, ожидая, когда